Скарамуш ✦ Scaramouche
глаз порчи Электро, врожденные электро силы ✦ Инадзума/Cнежная |
|
— I. — shared memories of our roads —
we pushed our different roads and now we go on the same road
✧ ни одно доброе дело не останется безнаказанным, но это не точно.
✧ нет, нельзя. (Что значит "что нельзя"? Вы идиоты или оглохли?! Ничего нельзя, вам особенно.)
✧ аллергия на всё, и доктор лучше не сделал
✧ "принцессой осуждения" назвали не того персонажа
✧ самая агрессивная практика непривязанности в истории
✧ между благословением небес и проклятием довольно тонкая грань, и на ней с высокомерной ухмылкой сидит Шестой и болтает ногами
✧ ничто человеческое нам не нужно
✧ нет невиновных, есть недодопрошенные
✧ занимается тайными операциями, убийствами и саботажем, короче всяким грязненьким black ops. Не публичное лицо. В Снежной мало кто его видел, а в других местах тем более.
✧ традиционно участвует во всех проектах Снежной, связанных с Инадзумой, и не отказывается проконсультировать по местным вопросам. Даже без оскорблений, первые полчаса.
✧ нехарактерно для Фатуи не носит маску. Но не то чтобы его лицо сильно от маски отличалось. (Алиса из Шабаша сказала бы тут про "зловещую долину", но это что-то не на тейватском.)
✧ зато носит огромную шляпу, чтобы никто не мог смотреть ему в лицо сверху вниз
✧ у Шестого нулевой рейтинг одобрения, и кажется что он этого сам хочет. Кажется, ему нравится, что его все ненавидят,и что это ни к чему не приводит. Тем не менее, он показательно лоялен Царице и занудно соблюдает букву всех правил, когда это ему выгодно, и дух правил, когда выгодно именно так. Сам никогда не воздержится от комментариев, если кто-то из коллег что-то не так сделал. Никому не дозволено сохранить лицо. Все должны быть опущены, и всем должно быть указано их место.
✧ настоящего имени его никто не знает, может у него его вовсе нет. Низкоранговые Фатуи поговаривают, что он и вовсе какая-то машина, имитирующая человека, вроде Катерин, только более сложная. Говорят, он Предвестник уже 200 лет, и бывал в самой Бездне. Тем не менее, никто из остальных его не уважает, и Скарамуш отвечает им взаимностью... не то чтобы он от этого страдал.
✧ все эти века выглядит на 16 с хвостом, но упаси вас Царица от приступов отцовского или материнского чувства.
✧ доброго слова ни о ком никогда не сказал.
✧ особенно о своей первой родине и сегуне Райдэн, но ошибаются те, кто начинает принижать страну Электро в его присутствии, думая что раз так, то им тоже можно. Нет, только ему можно.
✧ в отношении родной страны он как мстительный маньяк-яндере одновременно хотел бы разнести там все в клочья и посвятить хайку каждой травинке наку на обезлюдевшей пустоши, которая останется в результате.
✧ для типа, регулярно заявляющего, что мир это злая шутка, проявляет удивительно мало чувства юмора
✧ никто не видел, чтобы он спал. Ночует либо у себя в кабинете либо вообще чурлы знают где.
✧ но для настолько конченого параноика это не так странно, так что правда о том, что ему ни отдыхать, ни есть не надо совсем, не общеизвестна.
✧ на детей, стариков и прочих безвредных злонамеренность Шестого не распространяется, но у него очень узкое понимание безвредности.
✧ отрицает, что любит драться. Отрицает, что любит убивать. В последнем случае врет.
✧ у солдат и служащих принято бояться перевода под его начало, но мало с кем, кто боится, это реально происходит. Тут есть некая закономерность, но надо очень долго сидеть над архивом личных дел Фатуи, чтобы ее осознать - так что, разумеется, никто не.
✧ тем не менее, вроде бы долго работал совместно с Дотторе, и это не улучшает и так донную репутацию Шестого.
✧ Ее Величество Царица за что-то его терпит.
✧ хед: был последним учеником Акаме Каненаги (втерся в доверие к тоскующему экспату, пользуясь ностальгией по родным сакурам), которого тот обучал после бегства в Снежную. Лишь в конце открыл ему правду о своем участии в падении Райден Гокаден, чего старый мастер и не выдержал. И кто бы мог навести Каненагу на мысль о создании одушевленного меча, работающего на татаригами, история умалчивает, о да.
✧ еще хед: владеет 5 ценными инадзумскими клинками работы разных кузнечных школ, ныне исчезнувших благодаря ему же самому и имена мечей основаны на его созвездиях. Первый украл до вербовки в Фатуи, второй получил вместе с миссией по развездке Бездны, третий когда стал Предвестником, следующий заказал когда с концами решил посвятить себя достижению божественности, а нынешний и последний был создан для него 100 лет тому, перед самым концом Райден Гокаден. Пятый меч зовется Кондзяку Торай - "странник из древних времен" как в 5 консте Скары в японской версии, его цуба исполнена в форме той же круглой эмблемы с тремя птицами, что Шестой носит на груди.
— II. — our memory is eternal —
do you remember those stories we wrote in our memories?
лс, а спросите и дам тг | у меня контракт с дедом и nda | жестите как хотите, не сдерживайтесь, я тут аккурат для этого |
— III. — show me what you can do —
your creativity inspires you to write a story
Он как будто бы прожил две жизни.
Время утекает сквозь пальцы. У него нет недостатка во времени.
Хлипкие картонки дешевых карт в его руках не затираются, не пачкаются от кожи, как было бы у человека, и не нагреваются от перебирания, остаются таким же чистыми, как его белое хаори. Чистые, как новое начало.
Ни пятнышка. Ни следа.
Вокруг гудят разговоры, и мешаются матры, купцы, наемники и академики. Кофе здесь стоит почти как целый обед в нижнем городе, и никто не ходит сюда за едой.
Мальчишка, который никогда не бывал в Татарасуне, подпирает рукой подбородок и переворачивает карту. Кровоцвет на обратной стороне расплывается перед его взглядом, идет трещинами, как витраж, словно реальность сейчас распадется на куски. Это вина его зрительного аппарата — или что-то иное?
Снаружи начинается дождь.Под крышей душно пахнет кофе, специями и сандалом. Смертные мелькают вокруг размытыми пятнами, как тропические рыбы под водой — такие же пестрые и бессмысленные.
Кофе остывает.
Как подтвердила владычица Кусанали, записи его памяти, тайком сделанные Мудрецами, обрываются на моменте, собственно, записи — все, что произошло дальше, утеряно навсегда. Момент их сражения, и то, что было перед этим, и после — его последняя вылазка в Ирминсуль. Все до синхронизации с Секи-но-Ками — обрывочно и перемешано, но то, что после — глухая пустота, и этот изъян необъяснимо разъедает его разум, хотя здесь ничего не поделаешь.
Мальчишка, который никогда не служил Фатуи, складывает руки на груди и смотрит в пустоту, как будто ожидает, что зеленые витражные окна растворятся, открывая внутренности Ирминсуля, и окажется, что все это было очередным сном, наведенным Дендро Архонтом, и он так никуда и не вырвался.
Двери открываются и закрываются. Люди плескаются вокруг, как волны вокруг острова.
Он даже не соизволил снять свою изумительно огромную шляпу, и это — разумеется — мешает ему обрести соседей по столику. Так и задумано.
(Он здесь с утра. Он здесь вечность. Он — коллективная галлюцинация.)
Одна его жизнь никогда не существовала, а другая — неправда, выдумка, мимолетный сон.
Две жизни. Ни одной.
У него, тем не менее, откуда-то есть колода "Священного призыва".Временная хозяйка кафе полдня ходит вокруг него кругами, предлагая попробовать какие-то новые сорта кофе. Он сделал ошибку, отвечая ей недостаточно неприветливо, и теперь она смотрит на его лицо слишком знакомым очарованным взглядом. Зачем Вельзевул сделала его таким?
Имя этой смертной ему не интересно. Ее кошку зовут Гата.
Кошка уже пыталась грызть его шляпу, и поэтому шляпу больше нельзя снимать.
Мальчишка, который никогда не уничтожал Райден Гокаден, cкладывает пальцы домиком и смотрит на свет, дробящийся в витражах. Мир перед ним мерцает искрящимися помехами. Ему больше нельзя верить своим глазам.
Нельзя рассчитывать, что Фатуи навсегда про него забудут. Особенно Доктор. У него всегда могут оказаться какие-то особые средства.
(Это — не бегство, это — передышка. Лучше, чем ничего.)
Он заказывает очередную порцию черного кофе. Эта остывает тоже. Временная хозяйка, посчитав количество выпитого, смотрит на него с неким ужасом и взглядом ищет в зале работников Бимарстана.
Он роняет голову на руки и долго сидит так, не замечая времени, неподвижный как статуя.Ненастоящая память говорит, что карты он выменял в единственный месяц своей ненастоящей жизни у рыбаков в обмен на редкий экземпляр "водяного персика". Хорошо, что они не видели, как он его ловил голыми руками.
Еще он, к собственному удивлению, на самом деле умеет играть в этот грешный "призыв". Местная публика слишком высокого мнения о себе. Он проиграл один раз и все остальные выиграл. Слишком легко.
Как и все, что он когда-либо делал. Невозможно всерьез сравнивать себя со смертными.
Это даже нечестно.
— Теперь у тебя открылись глаза, — говорит он с ухмылкой, заморозив героев оппонента в очередной раз, пока тот грустно смотрит на свои бесполезные кости.
Он пересобрал колоду под свои предпочтения, потому что это давало хоть мизерное чувство контроля над происходящим. Он играет агрессивно, без защиты и исцеления, злоупотребляет быстрым переключением, легко жертвует героями и перебрасывает кости два раза, чтобы уничтожить влияние случая.
(Он был божеством... пятнадцать минут? Он не помнит ни одной из них.)Потом игроки оставили его в покое, и он недовольно уставился в свои карты, как будто там все еще нужно было что-то исправить. Возвращенная память говорит, что он был самым ужасным перфекционистом в Тейвате.
Мальчишка, который никогда не был Скарамушем, рассеянно перебирает свои карты два часа, cловно в каком-то трансе, и его руки не дрожат. Они никогда не дрожат.
(Он без колебаний чуть не убил Кусанали и ее помощника 168 раз.)
Он прячет лицо в ладонях.
Выглядит так, будто он хочет спать, но на самом деле он сам не знает, чего хочет.
Снаружи гремит гром. Зал наполняется народом, но "Пушпа" — недешевое заведение, и рядом все равно остается пустое место. Место на его скамье сторожит Гата, и от звуков непогоды она даже не просыпается, но ничто не вечно.— Вы разбудили кошку, — лениво заметил странник, отлепляя ладонь от лица. Гроза, как водится, принесла неприятности. Не то чтобы внутри не было места, и все-таки спасителя Сумеру понесло именно за его стол.
Он положил ладонь на спину Гаты, прежде чем она успела улизнуть.
— Тебе что-то нужно? Или у тебя слишком хорошее настроение, и надо срочно его испортить? Тогда приветствую, ты по адресу.
Его голос звучит слегка безжизненно, с тенью привычной издевки — но это лишь призрак былого. Тень молнии, эхо грома.
— Или твоя ручная фея вспомнила, что обещала выдать мне обидное прозвище? Как приятно, а то я уже думал, вы забыли.
Из рассыпанной по столу колоды одинаково осуждающими взглядами смотрят две Катерины.
Отредактировано Scaramouche (2024-08-17 05:08:21)